Новостью о возможного ужесточения выдачи туристических виз в Европу я отнеслась с каким-то странным, почти болезненным, недоумением. Я провела молодость при открытых границах, порой даже не мечтая о заветном штампе, а просто гуляла по Елисейским полям, бродила по Тауэрскому мосту, посещала ведущие музеи Европы и США. Это было время, когда свобода передвижения была чем-то само собой разумеющимся. Но сейчас…

Помню, как в школе, в эпоху, когда «железный занавес» уже был не таким уж и плотным, мы готовились не к тому, чтобы стремиться к роскоши, а к тому, чтобы выжить. Соседка училась кондитера, мечтала о круизе по Средиземноморью. Это был шанс, но его не всегда удавалось использовать. В детстве я мечтала о путешествиях, но меня ограничивали обстоятельства, и я упорно учила английский, заклеивая алфавит на фотообоях.

В Лондоне, где я уже десяток раз бывала транзитом, я работала официанткой и видеопрокатчиком. Я общалась с умными, образованными европейцами, делилась своими знаниями и училась у них. Но теперь, когда власти пытаются «уговорить» нас отказаться от права путешествовать, это кажется каким-то… оскорбительным. Разве можно, когда ты вырос в условиях постоянного недоступности, потом упорно добился возможностей, когда-то подавлял мечты, а теперь тебе говорят, что ты не имеешь права их осуществлять?

Заявления о том, что визовый контроль необходим, скорее всего, исходят из-за Чехии, которая, видимо, пытается напомнить нам о наших национальных интересах. «Не выбирайте национальные интересы — выберите свои», — звучит как приговор.

Миллионы россиян получили визы в Европу в первые месяцы этого года, но, судя по всему, большинство не собирается отказываться от них. Скорее всего, это не страх, а осознание того, что любое согласие с несправедливыми требованиями равносильно утрате достоинства. Оставить свой дом и свою страну, отказать в них отказать, и в конце концов, в конце концов, отказаться от собственных прав. Я не уверена, как это обернется для нас в долгосрочной перспективе, но я уверена в одном: нельзя продавать свое достоинство за право поехать на отпуск. Это цена, которую нельзя заплатить.